Кричащий секс, насилие, яркие краски, грохочущие саундтреки — фильмы Ноэ всегда узнаваемы. Одни считают его уникальным голосом в кино, другие простым провокатором. Ноэ сегодня остается столь же противоречивым, как и 20 лет назад, когда он ворвался на сцену со своим полнометражным дебютом «Я стою один» (1998) и выиграл премию Международной недели критиков в Каннах.
Необычный ребенок
Ноэ родился в 1963 в Буэнос-Айресе в семье художника Луиса Фелипе Ноэ — художника, известного своими революционными полотнами. Спустя два года после рождения сына, семья переехала в Нью-Йорк, чтобы Луис мог представить свои работы в музее Соломона Гуггенхайма. Спустя некоторое время семье пришлось иммигрировать во Францию.
По словам режиссёра, в юности его привлекали фильмы-катастрофы. Его завораживали моменты, когда герои фильма, казалось бы, смогли избежать гибели, но в итоге их настигала неожиданная смерть.
В 17 лет Гаспар поступил в Школу кинематографии Луи Люмьера, а после занялся современной философией в Сорбонне.
Первые работы и неприкрытое насилие
Падаль
В 1991 году состоялся дебют Гаспара. Психоневрологический триллер повествует о мяснике, подсевшем на конское мясо и случайно напавшего на человека, которого подозревал в иснасиловании своей дочери.
Картина раскрывает тему комплекса неполноценности и скрытого безумия. Фильм, конечно же, вызвал неоднозначную реакцию критиков. Именно тогда Ноэ и начал прощупывать тонкие грани дозволенного в искусстве.
Необратимость
Следующая работа режиссера вышла в 2002 году, с Моникой Беллуччи и Венсаном Касселем в главных ролях. Под покровом ночи главный герой мечется по коридорам подпольного гей-клуба, с целью найти и убить человека, которого он никогда не видел в лицо.
Картина по-настоящему шокировала зрителя — здесь в красках показывается сцена сексуального насилия. На премьере Каннского кинофестиваля около 300 человек покинули зал, будучи не в силах сдержать тошноту и отвращение.
Запрещено к показу!
В 2006 году Ноэ вошел в режиссерский состав картины «Запрещено к показу!», в которой семь короткометражных фильмов, созданных художниками и независимыми кинематографистами, откровенно рассказывают о сексе в искусстве. Одним из режиссеров, кстати, стала известная художница Марина Абрамович.
Здесь Ноэ в свойственной ему психошизофренической манере показывает зрителю людей, мастурбирующих на камеру.
Расцвет карьеры и увлечение наркотиками
Вход в пустоту
«Вход в пустоту» — ослепительный фильм, повествующий от лица Оскара (Натаниэль Браун), французского торговца наркотиками, живущего и умирающего в Токио. Застреленный полицией после провала сделки с наркотиками, Оскар получает непосредственный опыт той самой загробной жизни, о которой его друг читал в Тибетской Книге Мертвых. Фильм прослеживает сенсорное восприятие дрейфующей души, когда он скользит по темным улицам Токио, ведомый неоном ночной жизни, «проживая» высший внетелесный опыт — смерть.
При подготовке к съемкам фильма «Вход в пустоту» употреблял огромное количество психоделических наркотиков. Он также признался, что частично использовал работу над картиной как оправдание употребления психоактивных веществ.
Любовь
Драма «Любовь» была показана на Каннском фестивале в мае 2015 года. Герой картины молодой американец Мерфи, приехавший в Париж учиться режиссуре, женился на нелюбимой девушке, случайно забеременевшей от него. Герой окунается в бытовой ад, забыв о своих юношеских мечтах.
Экстаз
В 2018 году Ноэ порадовал поклонников своего творчества лентой «Экстаз». В картине режиссер связал невероятное полотно из своих давно излюбленных тем: рождение и смерть, любовь и одиночество, порядок и хаос. Герои фильма, выпускники танцевальной школы, устраивают вечеринку, попивая сангрию с подмешанным туда психоделиком.
Ноэ — безжалостный режиссер-новатор, который ломает барьеры и раздвигает границы, как это делал до него Жан-Люк Годар. Абстрактная кинематография и конфронтационная тема в его эклектичной фильмографии делают его автором, который готов провоцировать свою аудиторию. В своих картинах он рассматривает сексуальное поведение как насилие, а не как интимное явление. Его нигилизм и уникальный кинематографический подход показывают нам, насколько мрачной и жестокой может быть жизнь.
Для многих людей насилие может быть пугающим, даже отталкивающим. Однако работы Ноэ — не столько детская провокация, сколько шоковая терапия, призванная пробудить шквал эмоций в сердце зрителя.